Женские истории Второй Мировой-4: "Немцы нас не щадили"

Редакция «МВ» продолжает публиковать истории, собранные ученикам и педагогами ООШ № 4, в которых о войне рассказывают женщины.

Своими воспоминаниями о матери  Клавдии Григорьевне Лискун поделилась  педагог школы Ольга Крылова:

- Наши родители пережили страшные времена оккупации. Мама - Лискун (Ткаченко) Клавдия Григорьевна всегда вспоминали со слезами на глазах те страшные времена. Сейчас ее уже нет с нами, но остались ее воспоминания, которые волнуют и тревожат мою душу и, пожалуй, только со временем понимаешь, какая сложная жизнь была у детей того поколения.

Далее воспоминания самой Клавдии Григорьевны:

- Всего у родителей было 15 детей, Клава – 13-я, Виктор – 14, Толик – 15 (умер во время войны в 4 года в оккупации). Живыми остались 7 детей.

22 июня 1941 год. Началась страшная война. Немцы нас не щадили, им подавай «Курки, яйки, млеко». Землю поделили и заставили на ней работать. В ход пошла рабочая сила – кормилица корова Зорька. В ярме с Буренкой соседей прошли наши кормилицы всю войну и послевоенные годы.

Бои за Мелитополь были уличные. Каждая пядь земли переходила из рук в руки.  

Воскресенье, октябрь месяц  1943 года. Ночью старшая сестра Маруся родила ребенка.

Ночь. Роженица лежит на соломе, бомбежка. Сестра Люба одеяло держит над окном (светомаскировка), брат Вася - над дверью, муж Данила ножницами перерезает пуповину и завязывает ее нитками. Мы, дети, лежим рядом на соломе укрыты с головой.

Утром все перебегаем в погреб вместе с роженицей и ребенком. Видно, наша перебежка вызвала атаку немцев, а из «Катюши» - ответ освободителей, которых мы ждали ежеминутно.

Захлебнулась канонада «Катюши», остатки снаряда гильзы перебили лестницу в погребе и раскрыли наше убежище. Загорелось все вокруг.  Горит курай – топливо на зиму, солома – корм Зорьки, на огороде доски, заготовленные фашистами для «дота». Для этого была разобрана школа, мельница и другие строения. Во дворе лежит убитый русский солдат (1925 – татуировка на его пальцах).  Нас, четверых детей, повыбрасывали старшие, как мячики. Мы кричали с испуга, не знали – куда бежать. Все горит, трещит, гремит… (Жили на Песчаной – ближе к совхозу Садовое – начало линии Вотан).Утихла канонада. Осталось пепелище.

Мать, схватив своих детишек, побежала вдоль улицы Песчанской (была это улица Демьяна Бедного до войны), отправить малых детишек к сестрам в Приазовский район с. Таврическое.

Нарушил тишину самолет и начал строчить с воздуха по матери с детьми. Забежали в дом. Переждали… Самолет снова возвращается – пули звенят вокруг. Снова прячемся…

Бежали долго. Нас попутно подвозили на танке, машине… бегом, пешком...

23 октября 1943 года в районе Ново-Ивановки (Волчья балка) встретили бабушку Дусю. Ей сообщили, что глухого сына Андрея убито в районе Приазовья.

Искала мать на поле боя сына, а встретила внуков. Свои вязаные рукавицы одела Клаве на босые ножки (одежду, обувь привалило в погребе от снаряда «Катюши»). Виктора мама взяла в полы, и побежали дальше.

Уже видно село, где жили ее сестры. Сошли с дороги, бежали прямиком. Стерня колет ножки через рукавицы. Мать по очереди переносила свое сокровище – детей. В селе заметили женщину (ей было 48 лет) с двумя детьми, бегущую по полю. Нас встретили Нина, Таня (дети сестер) и сельчане, несли нас уже на руках. Слезы радости, счастья – жизнь спасена.

Спасибо богу, людям, родным. Мы рассказали о тяжелой дороге в с. Таврическое.

Каждый вечер всем селом слушали канонаду стрельбы в г. Мелитополе; видели всплески световых сигналов, лучи прожекторов шарили по небу над  Мелитополем, выискивая жертву. Немцы бомбили наш родной город, не щадя мирное население, его жилья и объектов города…Враг, отступая не хотел отдавать ворота в Крым.

Школа.

В первый класс ходила на оккупированной территории. В школе немцы сделали конюшню. Патриот учительства средней школы №8 Тищенко Иван Емельянович в своей квартире поставил ряд парт, на тетрадях печатал чернилами буквы, слоги и маленькие рассказы для нас. Так мы научились читать, считать, решали в уме задачи; нам писать было не на чем. Где-то, кто-то достал грифелечки, и черную плотную бумагу (на ней мы учились писать). Учили стихи Шевченко Т. Г., пели песни на его стихи – это немцы не запрещали.

1943 год 2-й класс.

Учебный год начался в ноябре. Война идет, а у нас появились учебники, припрятанные учителями на 2 и 3-й классы. Мы по очереди, группами держали в своих руках печатаные учебники (один – два на класс). тетради выдавали в школе учителя, где они их брали мы не знали. Так нас учил дорогой Иван Емельянович до  третьего класса включительно. В четвертом классе нас разделили: девочек отправили в десятую школу (там где ныне Пассаж), а в восьмой оставили мальчиков. Ходить в колу далеко, часов нет. А в деревне часы такие:

Не мертвые, а живые;

Ходят без завода,

Петушьего рода,

Куриного племени,

Гребешок на темени:

«Ку-ка-ре-ку!»

Запели петухи, ко мне зашла подружка Валя Мальцева, и мы в темень через Песчанскую балку пошли в школу. Нас встретил сторож, было около 12 ночи, а может и больше. Он поджог нам «буржуйку» в нашем классе (так отапливалась вся школа), что-то подстелил, укрыл нашими пальтишками и мы уснули до утра.