Мелитополец в Афгане получил установку: «Убьют твоего бойца – сам повезешь его на родину хоронить!»

 

Он как раз ждал направления на Мадагаскар, но тут пришла разнарядка в горячую точку.

 

- Тогда были другие понятия. Раз партия сказало «Надо!» – значит надо, - объясняет Виктор Иванович. - Оставил молодую жену Наташу, пятилетнюю дочку Аленку и 16 мая 1985 года взял курс на Афганистан. Направили меня в Баграм на должность командира автомобильного взвода. Принял 28 бойцов, 26 единиц автомобильной техники. 

 

Эскадрилья разведчиков МИГ-28 летала на аэрофотосъемки позиций душманов, а мы, водители, вставали в три утра и подвозили им необходимую технику. Только вошел в курс дела – телеграммой приказали принять взвод  отдельного батальона материально-технического обеспечения в Кабуле. 

 

Афганистан – это страна, где нет железной дороги, все обеспечение происходит на автомобильном транспорте. На линию выходило до 6 тысяч грузовиков и 2200 прицепов. 

 

 

Работали на расстоянии 560 км от Кабула до Хайратона, возили грузы на Кундуз и Баграм. Первую свою задачу Маргаринт называет четко: «Чтобы не погибли солдаты», и лишь потом – «перевозка грузов, содержание в порядке техники». А ведь возили оружие, в том числе реактивные снаряды! Остаться в живых самому – это на последнем месте. В новом  взводе было 17 единиц техники и 33 солдата. Все – разные, Виктор Маргаринт стал им родным отцом, ведь парни не были готовы к войне. Да и кто может быть готов?

 

Первый стресс самому пришлось пережить довольно скоро: на глазах Виктора его начальник  подорвался на мине. Подорвался на своей же территории, рядом со свалкой техники. Взрывом ему оторвало ногу, другой товарищ пополз и вытащил раненого с места взрыва, а Виктору всю ночь снился в деталях кровавый эпизод… 

 

Служба шла дальше, и на ней приходилось терять самых верных друзей. Игорь Лукащук был убит мгновенно выстрелом из снайперской винтовки. Майор Макарцев погиб после того, как «духи» постреляли в горах, снежная лавина накрыла и унесла в смертельную пропасть машины с людьми.

 

- Но у меня за два года службы не погиб ни один человек! – «отчитывается» Виктор Маргаринт. - Когда я приехал, получил установку: «Если убьют твоего бойца – сам повезешь его на родину хоронить!» И это удерживало больше всего. Я знал о них все – не только их биографии, но даже то, о чем думают. Многие пытались заглушить напряжение водкой. Чтобы держать их в бодром состоянии, я работал методом и кнута, и пряника. Наша армия в Афганистане была в основном рабоче-крестьянская, все ребята были простые. За два года только два парня было «блатных», попавших сюда по особому случаю. Да и то их берегли, я получил четкое указание не выпускать за территорию части, чтобы ни в коем случае ничего не стряслось.

 

Война убивала страх и очень многие чувства. Уже не  впечатляла куча мяса, оставшаяся от человека после взрыва, уже не было жалости при взгляде на трупы, завернутые в прозрачные пакеты… Чувство реальности притуплялось. Как-то с солдатиком я ехал через Кабул: огромный город, населения – 1 млн. 200 тысяч. Кому я там нужен? Вдруг наш УАЗик заглох, мы тормознули. Но глянули на себя – да мы без бронежилетов, с собой нет даже автоматов, только пистолет - вот это легкомыслие! Чем защитишься? Стали копаться в моторе, и уже через пять минут рядом с нами по бокам стали две «Тойоты», которые контролировали нас. Мимо проезжал афганский «ГАЗ-666», но не взял нас на буксир – сами справляйтесь. А «Тойоты» стерегут… Нас было только двое, солдатик говорит: «Если возьмут в плен, вы в меня первого стреляйте!» Через время, показавшееся вечностью, подхватил советский БТР, дотащил до наших. «Ты чего такой бледный?» - спросили у меня, потом налили стакан чистого спирта, но я не почувствовал даже вкуса…

 

 

В. Маргаринту повезло: перед отъездом ему подарили фотоаппарат, он снимал все подряд. И теперь перед нами – лица живых и ушедших, боевые машины, афганские детишки и аксакалы.

 

- Не раз нас звали на чай солдаты афганской народной армии. Спрашивали: «Сколько у тебя домов, магазинов? Сколько жен и детей? Ты что, больной, раз имеешь одного ребенка? Денег нет, чтобы купить еще жену?» и смеялись надо мной. У них-то другой менталитет. Я уважал чужой народ, другую религию, обычаи. Они безграмотные, живут средневековым укладом, веке эдак в 13-м. Но свою историю передают из уст в уста, знают ее назубок. А мне больше всего было жалко детей, которые страдали оттого, что вокруг рвутся бомбы. Я говорил с аксакалом через переводчика, он мне объяснял: «Мы аллаху молились, ели лепешку, запивали водой из арыка. Зачем вы пришли? А теперь нас стреляют с двух сторон». Вера в то, что мы выполняем интернациональный долг, испарилась почти сразу, как я оказался в Афганистане. Советский Союз защищал свои южные рубежи – это больше похоже на истину. 

 

Почему мы все время воюем? За девять лет войны в Афгане мы потеряли только бортовых автомобилей и бензовозов 1369 единиц, инвалидами осталось 2560 украинцев. Мой дед был рядовым пехотинцем, он погиб в Польше, дядя участвовал в военных действиях в Чехословакии, я воевал в Афганистане, мой зять сейчас в АТО. Получается – каждое поколение участвует в войне. Зачем гробить столько народа? Почему мы до сих пор не сядем за стол мирных переговоров?

 

 

...После двух лет службы в Афганистане солдат и офицеров стремились убрать оттуда. В 1987 г. засобирался домой и Виктор. Удивительно, но на боевом посту его сменил Алексей Куценко – тоже мелитополец. Он служил в прекрасных условиях в далекой стране Гвинее-Бисау и решил испытать себя горах возле Кабула. К счастью, после Афгана Алексей остался жив и сейчас они встречаются в родном Мелитополе...

 

Когда В. Маргаринт вернулся в Союз, ему еще долго снились погибшие ребята. После пережитого будни казались вязким болотом. Адаптация шла долго и не закончилась даже сейчас. Он продолжал служить в батальонах службы вооружения, работал на разминировании бомб, гранат, оставшихся со времен второй мировой войны. Два года объезжал шесть районов области, обезвредил 1236 предметов лично и в составе группы. Потом работал и.о. начальника ВАИ службы безопасности дорожного движения. 

 

Сегодня Виктору Ивановичу 65 лет, он показывает мне исписанную общую тетрадку – в ней жизни всех 68 бойцов взвода, прошедший через его отцовскую науку выжить. Ребята звали  его в гости, он гулял на их свадьбах. Прошло больше тридцати лет, а он хранит эти записи с не меньшим почетом, чем черно-белый афганский фотоальбом. 

Фото автора и из архива В. Маргаринта