«Дорогой Леонид Ильич!»
Те, кто постарше, с Брежневым, конечно, знакомы. Детство и юность людей моего поколения неразрывно связаны с этим именем. А могло ли быть иначе? Портреты Брежнева - в школьных учебниках, причем не только истории. Об Ильиче-2 и его «неустанной борьбе за мир» нам неустанно рассказывали на классном часе и собраниях. Сообщениям о встречах, визитах и докладах Генерального секретаря ЦК КПСС посвящена львиная доля теленовостей. И даже прогноз погоды в конце программы «Время» (помните, телевизионный вечер делился тогда на «до» и «после» программы «Время»?) начинался с того города, в котором на данный момент находился Леонид Ильич.
Выборы без выбора
В конце 1970-х автор этих строк учился в Москве, и Брежнев стал еще ближе. Его огромные портреты и цитаты - на главных московских улицах и площадях. Его работы студенты конспектируют наравне с трудами Ленина. Книги генсека «Малая земля», «Возрождение», «Целина» включаются в экзаменационные билеты. Без ссылок на Брежнева невозможны в принципе ответы на занятиях по общественным дисциплинам.
Военный институт иностранных языков территориально входил в Бауманский избирательный округ, по которому баллотировался генсек. «Выбирать Леонида Ильича в Верховный Совет - это особая честь!» - напутствовали нас, курсантов, начальники от лейтенанта до генерал-полковника. Впрочем, выбора-то как раз и не было. В бюллетене, как и везде по стране, - только одна фамилия. И чтобы никаких пометок на листочке, опущенном в урну под присмотром отцов-командиров. Для идеологического вуза, которым всегда считался наш институт, приемлемым был только один вариант голосования - 100 проц. «за» к полудню. И этот результат, естественно, достигался.
стала триумфом и поражением Брежнева. Триумф: еще ни одна страна мира не принимала главные спортивные соревнования планеты с таким размахом (экономическая убыточность Московской Олимпиады, немыслимая для любой другой страны-организатора, - тема отдельного разговора). Поражение: ведущие западные державы бойкотируют Игры в связи с вводом советских войск в Афганистан - и вместо 120 стран своих спортсменов в Москву присылают только 80. Что бы там ни говорили о министрах Устинове и Громыко, настоявших на афганской авантюре, ответственность за нее лежит прежде всего на Брежневе: его власть в ту пору, несмотря на прогрессирующее дряхление, была практически безграничной. Перед Олимпиадой Леонид Ильич счел необходимым лично проинспектировать спортивные объекты. По случаю его приезда в Олимпийскую деревню, где мне довелось работать переводчиком, изготовили специальную книгу почетных посетителей. Ожидали, что генсек напишет какое-нибудь пожелание. Но он ограничился старательно выведенной подписью «Брежнев». Эта надпись на первой странице так и осталась единственной: остальные почетные гости расписывались в другой книге.
Известие о кончине Брежнева, несмотря на то, что его состояние ухудшалось, стало все же неожиданностью. Он умер утром 10 ноября 1982 г., а вечером по телевидению впервые за долгие годы не показали концерт, посвященный Дню советской милиции. О смерти генсека официально сообщили днем 11 ноября. В стране - впервые после ухода из жизни Сталина - был объявлен государственный траур, длившийся несколько дней. Всеобщего горя не ощущалось, но какая-то растерянность все же была: как мы будем жить дальше?
Тогда никто не знал, что за три года страна похоронит еще двух генсеков, что в 1985-м к власти придет Михаил Горбачев, что затеянная им перестройка в 1991-м приведет к краху СССР. Великой страны, которой 18 лет руководил Леонид Ильич Брежнев.