Истории строки. Год 1950-й. Дойка на площади

Буйными сорняками на газонах и обочинах города нас, современных, не удивишь. Интересно другое: горожане в те годы держали дома скот. И не только каких-нибудь там коз и кроликов или даже свиней, а крупный рогатый скот, лошадей - примерно тысячи полторы голов. Промышленные и прочие предприятия, далекие от скотоводства - дизелестроительный (моторный), маслоэкстракционный, станкостроительный, ликеро-водочный, крупяной, консервный заводы, садстанция, горкоммунхоз, «Заготзерно», паровозное отделение, - держали собственные фермы. В городе, на берегу Молочной, два гектара занимал ветеринарный стационар, где животных можно было оставить на длительное лечение.

Но главное - городу был спущенный сверху государственный «план молокосдачи», примерно 50 тыс. литров в год. Обеспечить сдачу молока «в закрома Родины» должны были уполномоченные горисполкома и горкома партии. Они теребили квартальных, те устраивали собрания владельцев коров. Каждому из них вручали официальное обязательство: в какой срок и сколько молока он обязан сдать. Вместо молока разрешалось внести жиры - свежее и топленое сливочное масло, сало, смалец, бараний жир.

Над злостными «несдатчиками» висела реальная угроза - корову могли просто отобрать. Вот строки из официального документа: «Изъятую по решению народного суда корову гр. Лиходед с. Вознесенки передать горздравотделу для лечебных учреждений». Конечно, доить конфискованную корову должен был не лично завздрав-отделом - у горбольницы было свое подсобное хозяйство.

По всем районам города - Круче, Песчаному, Кизияру, Красной Горке, центральной части - были устроены пункты, где принимали молоко и трижды в день вывозили его на маслозавод (ныне гормолзавод). На этих же пунктах сдатчикам возвращали обрат - обезжиренное молоко для выпаивания молодняка: с каждого сданного литра - пол-литра обрата.

По сложившейся традиции вся эта громоздкая система работала из рук вон плохо. Планы по «молокосдаче» доводили до людей и хозяйств слишком поздно. Народ всячески старался ускользнуть от принудительной «дойки» - жили голодновато, молочко и продукты из него выгоднее было втихаря продать. Пункты приема их работники открывали и закрывали, когда хотели, а не когда положено, точно так же завозился сюда с маслозавода обрат, тары не хватало.

Чем все это закончилось, известно. Мелитопольцы спешат за молоком не в сарайчик с буренкой, а в магазин или к голосистой тетке, которая ходит по утрам вокруг многоэтажек и кричит: «Молоко, кефир, сыроватка, творог, сметана!» Где берет все это добро тетя, никого, в общем, не интересует.

Прокурорский ликбез В послевоенные годы горотдел народного образования регулярно составлял списки неграмотных и малограмотных. Как выявляли таких людей, сказать трудно, но чего не сделаешь, если «сверху» требуют.

Учителя обязаны были найти этих граждан и уговорить посещать особые кружки при школах - учиться читать-писать-считать (самих учителей заниматься этим никто не уговаривал - им просто приказывали). Ясное дело, откликались немногие горожане - кто помоложе и посознательней.

В 1950 г. в ежегодном отчете гороно сообщил, что в городе грамотных и малограмотных 311 человек. А в соседней графе - «Сколько из них учится» - поставили ту же самую цифру. Скорее всего, по ошибке. Потому что любому опытному составителю отчетов ясно: вторая цифра должна быть заметно меньше, чтобы казаться правдивой. На самом деле кружки ликбеза посещало с горем пополам менее сорока человек. Тут-то и разгорелся скандал.

В дело вмешался не кто-нибудь, а прокурор города. Потому что на языке того времени это называлось серьезно: «Зав. гороно тов. Яблонский произвел приписку в государственной отчетности на 275 человек» и вообще не выполняет закон о ликвидации неграмотности в стране. Прокурор подал в горисполком соответствующую бумагу, исполком отреагировал: заведующему гороно - «поставить на вид» (была такая странная форма наказания, что-то типа «сделать замечание») и в связи с «недоохватом» неграмотных обучением заняться этим вплотную, списки уточнить, закрепить за каждым неграмотным учителя и проводить занятия дважды в неделю.

Уж не знаю, дала ли эта мера результат, но не помнится, чтобы прокуратура и горисполком в последние годы занимались такими вопросами. Видно, все стали грамотными.

Рекламная пауза Проблема рекламы родилась не сегодня. Полвека назад, в январе 1950 г., она стала на повестку дня одного из заседаний горисполкома. Вопрос был поставлен ребром: почему у нас в городе так МАЛО рекламы?

Ее практически нет на улицах, в автобусах, по радио, в кино, газетах и журналах. В городе нет и мест для афиш и объявлений, они клеятся на здания, заборы и столбы. Деньги на рекламу у предприятий есть, а они стараются использовать их на что-нибудь другое. Даже витрины магазинов и те полупустые или оформлены кое-как. Непорядок!

Всех, кто выпускает и продает товары для народа, власть обязала взяться за дело: заказывать киноролики, печатать рекламные листовки и расклеивать их или заворачивать в них товар. При горпромкомбинате решили организовать городское рекламное бюро. А каждый из четырех въездов в город украсить рекламным щитом.

Почему руководители заводов, магазинов и артелей морщились при слове «реклама» и не спешили тратить на нее силы и деньги? Наверное, потому, что их продукция и без того расходилась «в улет». Товары чуть ли не все - в дефиците, о качестве речи не шло, хватило бы количества. А главное - у покупателя не было выбора: или бери, что есть в магазине, или «до свидания!»

Конечно, когда начальство «давило», деньги, предназначенные на рекламу, приходилось как-то тратить. В результате появлялась реклама наивная и бессмысленная. В Мелитополе крышу одной из пятиэтажек на проспекте долгое время украшал призыв: «Подписывайтесь на газеты и журналы!» Мало того, что он был неконкретным: на какие газеты-журналы? Мало того, что он был издевательским: немногие популярные издания не выпишешь, а официоз - только по принуждению. Эта реклама была еще и световой - буквы вспыхивали малиновым огнем на фоне черного неба, - а днем не привлекала ничьего внимания. Ну и куда среди ночи бежать за этими самыми «газетами и журналами»?

С тех пор ситуация с рекламой сильно изменилась (язык не поворачивается сказать «улучшилась»). Рекламные щиты стоят вдоль улиц сплошным забором. Про радио и телевидение и говорить нечего - рекламных пауз нет только в обращениях Президента страны. Но все-таки одно осталось в городе неизменным: цивилизованно повесить объявление по-прежнему некуда. Разномастными бумажными лохмотьями облеплены все заметные места. Правда, теперь эти листочки распечатаны на ком-пьютере. Прогресс налицо.

Использованы материалы Мелитопольского краеведческого музея и Государственного архива Запорожской области.

Хотите дополнить рассказ о тех годах? Позвоните нам: 42-21-93.