Яворницкий на Мелитопольщине
Выходит, Яворницкий и Дзякович вступали в контакты между собой. Вскоре на страницах книги о Яворницком я прочел, что ученый выступал с научными публичными лекциями в Мелитополе (замечу, что лекции ученого, с которыми он объехал немало городов Украины, вызывали восхищение в любой аудитории и восторженные отклики в прессе).
Так начался поиск. В фондах Днепропетровского исторического музея им. Д. Яворницкого нашлась афиша двух публичных научных лекций о запорожской старине и археологии, с которыми в зале общественного собрания Мелитополя выступил «действительный член Императорского русского Археологического Общества в Санкт-Петербурге, член-корреспондент Императорского Археологического Общества в Москве» Яворницкий (в ближайшее время афиша украсит экспозицию Мелитопольского городского краеведческого музея).
В расклеенном по городу анонсе сообщалось: «В понедельник, 12, и во вторник, 13 февраля с. г., в зале общественного собрания известный исследователь Запорожья, профессор Императорскаго Московскаго университета Д. И. Эварницкий имеет прочесть 2 научныя лекции, пол-сбора которых поступит в пользу Мелитопольскаго Интерната для детей народных учителей. Подробности в афишах. Билеты заблаговременно можно получать в аптеке Г. М. Райха, а в день лекции - в зале клуба». Сообщались и цены на билеты: самый дорогой первый ряд - 1 рубль 75 копеек, 8-10 ряды - 85 коп., 11-14 ряды - 40 коп. (для учащихся) и «входные» (то есть без места) - 30 коп.
Яворницкий бывал в нашем городе не только с чтением лекций. Причем, вероятнее всего, и не единожды. Об этом свидетельствует его переписка, опубликованная недавно. Так, к примеру, в ноябре 1896 г. ему из Ногайска (ныне Приморск) в Мелитополь пишет известный художник Опанас Сластион. В ноябре того же года, находясь на лечении в Ессентуках, Яворницкий сообщает писателю, издателю и переводчику Кесарю Билиловскому в Санкт-Петербург о своих ближайших планах: «...І в Мелітополі отакуюсь на тиждень чи два, обдивлюсь там любенько всі запорожські округ города місця, і найбільш Молочні Води та Каланчак». В 1901 г. активист украинского культурно-общественного движения Василик Григорьевич Безверхий пишет из Чернигова ученому в Москву, спрашивая его о результатах поездки в Мелитополь.
Тому же Билиловскому Дмитрий Яворницкий писал из Петербурга: «...Та ще от що: чи не збігав би ти до Вас. Григ. Котельникова - він тепер в селі - та чи не попросив би його од мене за Павла Каетановича Дзяковича (живе в Мелітополі, Таврич. губ., біля городської управи), щоб дати йому місце младшого помощника надзирателя. Похлопочи, голубе мій, - Дзякович чудесна і чесна людина. Твій Дмитро Яворницький» (сентябрь 1896 г.). Мелитопольским краеведам о П. Дзяковиче и его семье почти ничего не известно. Хотя, несомненно, Дзяковичи в небольшом уездном городке были известны и уважаемы. «...В 1892 году, - сообщал преподаватель реального училища П. Иванов, - Павел Каэтанович Дзякович и Юлия Каэтановна Гордиевская (очевидно, его сестра. - В. Т.) пожертвовали от имени своей покойной матери икону Спасителя в серебряной ризе, ценою в 100 р.». Речь шла об устройстве церкви в реальном училище (по ул. Александра Невского, рядом с нынешней трикотажной фабрикой).
Не исключено, что со временем удастся заполнить сразу два «белых пятна» - о пребывании на Мелитопольщине такой яркой личности, как Д. Яворницкий, и о жизни П. Дзяковича и его семьи.
Валерий ТИМОФЕЕВ, научный сотрудник Мелитопольского городского краеведческого музея.
Помните фильм «Свадьба в Малиновке»? Там есть эпизод - «пан атаман» пытается купить у священника серебряный крест за непонятную валюту: «Бери, бери, я себе еще нарисую!». В смутные времена деньги теряют свою ценность, и народ переходит к натуральному обмену: за пуховой платок приобретают литр самогона, а за мешок картошки - пулемет.
В начале 1920 г. в Мелитополе и уезде власть в очередной раз поменялась с «красной» на «белую». В обороте появились и новые деньги. Печатались они в Феодосии и народу были незнакомы. Этим воспользовались «народные умельцы», которых у нас всегда хватало. В начале июня в селах Мелитопольского уезда появились невиданные прежде голубоватые 500-рублевки. Офицеры, получавшие довольствие такими же купюрами, сильно удивлялись: откуда они у крестьян, достающих на базаре из-за пазухи пачки новеньких денег?
Опытные кассиры, конечно же, разоблачили подделки. Фальшивки были отличного качества, но с мелкими неточностями и без настоящих водяных знаков (обманщики пририсовывали их белилами). Врангелевцы всполошились: фальшивки подрывали доверие к «белой власти», и без того невысокое. К тому же пятисотки по рисунку мало отличались от более мелких и ходовых купюр. Если мошенников не остановить, они могут легко освоить и новую «продукцию».
Сообщения о появлении фальшивок шли отовсюду. Уголовный розыск, что называется, «рыл землю». 17 июля в Севастополе злодеев задержали. У одного дома нашли печатный станок, у другого - три миллиона фальшивых денег. Напарники продавали купюры сообщнику, который успел сбыть примерно миллион таких рублей в Мелитопольском уезде.
Вообще, как бывает в такие времена, власти катастрофически не хватало денег. Доходов почти никаких, а расходы огромны: для проведения мобилизации, срочных закупок оружия, обмундирования нужны были деньги. Много денег. Печатные станки не поспевали за нуждами власти. В Мелитополе и Крыму стали выпускать чеки - замену денег, розовые бумажечки с двуглавым орлом. На них было написано, что через несколько месяцев чек можно будет обменять на 100000 рублей. Последний срок обмена был назначен на 15 ноября.
Но к этой дате Красная Армия уже взяла Севастополь. «Белое движение» кончилось. На врангелевских деньгах из-за нехватки бумаги стали печатать бланки для телеграмм, квитанции и тому подобное. Но самые осторожные граждане все-таки припрятывали в укромных местах «белые» рубли: а вдруг власть снова сменится...