Как только не спились: 110 лет назад в Мелитополе алкоголь продавался на любой вкус и кошелек

 «А в ресторане, а в ресторане…», или как и где поклонялись Бахусу мелитопольцы 110 лет назад

 Один англичанин, посетивший в те времена Мелитополь, в своем дневнике написал следующее: племя, которое обитает на берегах реки Молочной, отличается странной походкой - они все ходят точно пьяные, нравом буйны, но народ чрезвычайно веселый». В общем, судя по заметкам из газеты «МВ» 110-летней давности, наши предки любили не только поработать, но и погулять после этой самой работы.

Оркестры и фривольные выступления

И где же можно было погулять в то время, спросите вы? По информации Н. В. Крылова, в 1910 г. в нашем, тогда менее чем 20-тысячном, городке насчитывалось 44 трактирных заведения (по-нашему предприятий общественного питания. - авт.). Это были всякие забегаловки при постоялых дворах и третьесортных гостиницах, харчевни, столовые, закусочные, чайные, кофейни, буфеты, пивные и винные лавки, трактиры и, конечно же, рестораны.

Самыми фешенебельными заведениями были последние. Правда, первоклассных среди них, наверное, не было. Скорее всего, они относились ко 2-3 классу. Ресторанов и отдельно стоящих трактиров было семь. Первые рестораны появились в городе где-то в начале ХХ в. при гостиницах и отличались от шинка и корчмы раздельными столами, одетыми во фраки официантами и обширным меню, что представляло новый виток в развитии общественного питания. Чтобы заманить к себе посетителей, рестораторы шли на всевозможные ухищрения. На модную обстановку, водяное отопление и экзотическую флору, которой обставляли дамские комнаты, тратили большие деньги. Приглашали музыкантов. Рестораны первыми в городе проводили воду, электричество, телефоны.

Большой популярностью в городе пользовалась гостиница «Европейская» («Европа») владельца Михаила Петровича Сорото. Здание, в котором она располагалась, после войны снесли. Сейчас там магазины «Дніпро», «Союз» и др. Управляющий рестораном при гостинице Н. А. Сорото сообщал, что в заведение приглашен Венский концертный оркестр п. у. известного скрипача Л. Б. Шульберга и М. Рухалевича, который будет играть во время обеда и в вечернее время. Буфет снабжен всевозможными русскими и иностранными напитками. Пища приготовляется опытным поваром-кулинаром… «под моим личным наблюдением». М. П. Сорото также владел «семейным садом» Шато-де Флер, расположенным на ул. А. Невского в районе дома Адировича. Позже в саду открылось еще одно злачное заведение - шантан (кафе-шантан). В нем можно было не только выпить и закусить, но и посмотреть на эстраде выступления фривольного толка.

Еще одна роскошная, по меркам Мелитополя, двухэтажная гостиница с рестораном находилась в доме купца И. Б. Стамболи на Воронцовской улице. Ее здание сохранилось в перестроенном виде: судя по рекламе - это двухэтажка вдоль улицы, в которой когда-то размещалось фойе ДК «Октябрь». Называлась она «Центральная гостиница» и арендовал ее в 1910 г. известный в нашем городе ресторатор Н. А. Лоизо. В ресторане играл салонный оркестр под управлением г. Павленко. В газетной рекламе Лоизо сообщал: «Кухня под личным моим наблюдением. Буфет снабжен русскими и заграничными винами. Цены умеренные».

 Здоровые завтраки по карточкам

Буфет и ресторан городского сада (на месте бывшего профилактория моторного завода) находился в собственности города и открывался с наступлением весенне-летнего сезона. В 1910-1911 гг. его арендовал некий В. А. Кинцель. Посетителям сада он обещал ежедневно здоровые завтраки, обеды и ужины, порционные кушанья по карточке. Постоянным клиентам, владевшим карточками, полагались скидки. Кроме стандартных ресторанных блюд, специалист-шашлычник готовил шашлыки и чебуреки из молодого барашка.

Кинцель сообщал, что с 1 мая в городском саду открыт роскошный буфет, снабженный всевозможными спиртными напитками, русскими и заграничными винами… Ресторан и буфет под наблюдением содержателя Центральной гостиницы Н. А. Лоизо. Видимо, благодаря Лоизо и в этом ресторане, как при «Центральной гостинице», во время обеда и вечером на веранде играл струнный оркестр п. у. г. Павленко.

При «лучшей и самой большой первоклассной в городе» гостинице «Кониди» (Кониди - фамилия первого владельца. - авт.) работал ресторан, снабженный всевозможными спиртными напитками, русскими и заграничными винами. Здание сохранилось сейчас - там расположен офис БТИ про ул. М. Грушевского. «Образцовая кухня» обеспечивала ежедневные завтраки, обеды и ужины. Правда, ресторан, скорее всего, открылся при этой гостинице немного позже - в 1913 г. Первоначально к услугам гостей города при гостинице был заезжий двор <с трактиром> и теплой конюшней.

Судя по прессе, среди мелитопольцев пользовался популярностью еще один ресторан - «Венеция». Располагался он на Мариинской улице (ныне - Университетская), по всей видимости, в верхней ее части.

В конце 1910 г. Городская Дума в интересах жителей улицы постановила закрыть ресторацию «Венеция». Руководствовалась городская власть тем, что Мариинская улица не предназначена для пьяных дебошей, т. к. является одной из лучших в городе. По ней большое оживление и днем, и ночью. По улице идут в школы, церковь, театр, на гулянья и т. п. Идут взрослые, идут и дети…

Но вскоре другая группа граждан опротестовала принятое решение, поскольку нахождение «Венеции» на Мариинской улице якобы способствовало ее экономическому благосостоянию и гласные (депутаты) опять же, уступая просьбам граждан Мариинской ул., разрешили «Венеции» продолжать свое существование.

Смерть в «Палермо»

Журналист К. Нежен саркастически писал: «Экономия встретилась с санитарией и пришибла последнюю. Не угодно ли вам пройтись по Мариинской ул. во время 7-8 часов вечера и до поздней ночи? Попробуйте, и вы увидите по обе стороны «Венеции» не гондолы, качающиеся по лазурным водам, а качающихся граждан… упившихся и напившихся с характерными звуками рвоты и ругани». В итоге журналист делает вывод, что подобные заведения должны поднимать благосостояние не в ущерб санитарии и эстетическим чувствам остальных граждан Мелитополя.

Впрочем, владелец «Венеции» А. В. Щербаков был человеком нежадным и склонным к благотворительности. Долгое время у него в заведении играл горбатый музыкант Шерман. Когда этот одинокий человек умер, ни дальние родственники, ни община не захотели его хоронить. И тогда все расходы на погребение взял на себя Щербаков. Другой показательный случай был вызван конфликтом между г. Щербаковым и г. Гелеловичем, владевшим оптовым складом пива на той же улице. Конфликт перерос в драку, во время которой Гелелович нанес Щербакову оскорбление действием.

Позже, вследствие состоявшегося примирения, владелец пивного склада внес владельцу ресторана 100 руб., каковые им были распределены между следующими благотворительными учреждениями: 20 руб. в пользу «общества пособия бедным евреям Мелитополя»; 10 руб. в пользу того же общества на постройку здания убежища «для престарелых»; 25 руб. в пользу местного караимского благотворительного общества и 25 руб. в пользу местного русского благотворительного общества и др.

Ресторан «Швейцария» владельца А. А. Бурьяна известен лишь тем, что в ночь на 7 мая в нем произошел пожар. Была повреждена большая часть обстановки ресторана. Благодаря эффективным действиям пристава и пожарной команды огонь потушили. Владелец отделался легким испугом, т. к. ресторан был застрахован на 3000 руб. Зато по сумме страховки мы можем прикинуть, сколько нужно было денег, чтобы обставить ресторан в нашем городе 110 лет назад.

Еще один ресторан - «Палермо» - стоял на ул. Акимовской (ныне - Героев Украины). Газета «МВ» удостоила его упоминанием только «благодаря» произошедшему там несчастному случаю. 14 января 1911 г. в «Палермо» зашел бедный крестьянин Л. Ширин 60 лет и попросил чего-нибудь поесть. Будучи беззубым и страдая удушьем, он подавился коркой хлеба и тут же упал мертвым.

А что же ели в мелитопольских ресторанах? Сохранилось только новогоднее меню в ресторане «Европейской гостиницы» М. П. Сорото: маенезъ, борщокъ (питной борщ) или консомэ (осветленный бульон), котлеты-маришаль (рябчики по-маршалски) или цветная капуста, разная дичь, сливы, вишни, пломбир и желе. Обратите внимание, что маенез здесь не соус, а готовое блюдо: «майонез из рыбы» или «майонез из дичи» (прообраз оливье).

Конечно, кроме французских деликатесов подавали национальные русские и украинские блюда, а также блюда, носившие местный, таврический, колорит - шашлыки и чебуреки. На вина и крепкие напитки никаких ограничений не было.

Криминальные истории

Трактиры были заведениями на класс ниже ресторанов. В основном их посещали люди с небольшим достатком - извозчики, рабочие, мелкие ремесленники. Владельцы трактиров готовили более простую еду и подавали  гостям вино подешевле, поскольку водку и пиво им было запрещено продавать. Прислуга именовалась не «официантами», а «половыми». Многие трактиры не закрывались до семи часов утра, в них было всегда шумно, грязно, а перебравшие посетители часто попадали в криминальные истории.

Вот одна из них. В трактире «Трансвааль» по ул. Вокзальной (ныне Сагайдачного) местные крестьяне А. Курдубан и П. Опришко распивали водку и по выходе оттуда Кордубан обнаружил, что у него похищены галоши, в краже коих остальные собутыльники заподозрили некоего Павла Батюту. И все, будучи изрядно выпивши, отправились на квартиру подозреваемого похитителя и избили его порядком. На следующий день Батюта заявил полиции, что во время его избиения у него похитили из бокового кармана жилета 370 руб. Не правда ли, история стандартная для всех времен? Замените слово «галоши» на «мобильный телефон» - и все случившееся произошло будто сегодня.

А вот мещанин из Терпенья Мойсей Ревзюк пострадал уже после гулянки в трактире. Он пожаловался в полицейский участок, что «будучи в Мелитополе на свадьбе у своих родственников в трактире «Якорь» по Ярмарочной площади (на ул. А. Невского) - он в 12 часов ночи оттуда вышел и направился в дом Ставцева, где находились его лошади. Накормив лошадей, он сел во дворе около стены и от «усталости» заснул. Проснувшись, он обнаружил пропажу своего кошелька, в котором было 392 руб.».

На ул. Торговой (ныне Интеркультурной) располагалась третьесортная гостиница Ан. Дроздова (или по-другому Дроздова и Пилявского). При гостинице находилась какая-то забегаловка, ставшая притоном для криминального элемента.

Так, 9 сентября в этой гостинице некий Яшин вытащил из кармана крестьянина В. Ходаковского кисет с 35 рублями, но был задержан потерпевшим. Ходаковский ударил вора по голове кисетом, причем деньги рассыпались по полу. В суматохе сообщник Яшина собрал с пола 15 руб. и бросился бежать, но также был задержан. Деньги были отняты, но до прибытия полиции вор ухитрился скрыться. Двумя месяцами позже во дворе этой же гостиницы был задержан вор Фома Сосновский, работавший подмастерьем в лавке Давидовского и укравший у своего работодателя два мешка обуви...

 «Пьяная» улица

А что же делали с упившимися «вусмерть» гражданами? Медвытрезвителей тогда не было (как, впрочем, уже и сейчас), поэтому могли отправить в кордегардию - караулку при полицейском участке. Но это еще в лучшем случае, ибо применялись и более жестокие способы протрезвления.

Один из них описан на страницах тогдашних «МВ». «Возле трактира Могилки на днях лежал пьяный, которого нужно было отправить в кордегардию. Перед отправлением присутствующие решили привести его в чувство. Для этого они принесли толстую палку, которой начали бить несчастного по рукам, ногам и животу. Напрасно молил пьяный о прекращении избиения: его мольбы остались гласом вопиющего в пустыне. Когда, наконец, экзекуторы устали бить, решили прибегнуть к известному методу: начали растирать уши. После этого способа «приведения в чувство», его, наконец, усадили в фаэтон и отправили в участок».

Трактир с самым громким названием - «Метрополь» - работал в Кизияре, но о нем ничего не известно, кроме того, что жители Кизияра хотели его закрыть наряду с другими забегаловками.

Одной из самых «пьяных» улиц в то время была Акимовская (а это всего лишь короткий отрезок ул. Героев Украины от МГПУ до пр. Б. Хмельницкого). На этом спуске располагалось несколько трактиров, пивных, казенных винных лавок и уже упомянутый ресторан «Палермо».

Безобразия, творившиеся на Акимовской улице, заставили Городскую думу принять постановление о закрытии трактиров и пивных. Местные «алкобароны» вскоре добились пересмотра вышеупомянутого решения. В «Мелитопольских ведомостях» писали: «Ярым защитником интересов «жителей» выступил гласный г. Романов (по профессии адвокат. - А. А.). Указывая на то, что в означенных пунктах существуют казенные винные лавки, которые, безусловно, приносят большой вред, служа очагом пьянства, гласный выражает опасение, что если в этих пунктах закрыть пивные и трактиры, то разовьется «тайная продажа» водки, что так пагубно действует на население. Кроме того, город потеряет ежегодного дохода в размере до 3000 руб.».

Выслушав все «за» и «против» вопрос оставили открытым с целью изучить мнение живущих по соседству горожан и выяснить, в какой мере владельцы пивных заведений смогут участвовать в расходах города по содержанию шести дополнительных городовых, которые должны иметь бдительный надзор за этими пунктами.

 «Разливочно и на вынос»

Кроме ресторанов и трактиров, Мелитополь мог похвалиться практически всеми типами питейных заведений, существовавших на то время в Российской империи.

На окраинах города предприниматели держали винные лавки (винницы?), где угощали рабочих и мастеровых водкой и вином вприкуску с бубликами или селедкой. Такие места имели печальную славу сборищ уголовных элементов. В пивных лавках продавали пиво «разливочно и на вынос». Эти заведения поражали убогим интерьером и запахом пива, которым пропитались полы и даже стены. В пивных посолиднее подавали закуску и даже водку.

Исключительно распивочная торговля велась и на постоялых или заезжих дворах. Постоялый двор - крестьянская гостиница для проезжих, в котором тоже обычно имелся трактир. К сожалению, мелитопольские заведения подобного рода были далеки до идеала. Заезжие дворы Хабабанова, Бурцева, Бабенко и Манушарьяна, осмотренные санитарным врачом, были найдены в антисанитарном состоянии. Со дворов постоянно затекала грязная вода, моча, лошадиный навоз. Г. Хабабанову был дан трехдневный срок для приведения двора в надлежащий порядок. Нравы были соответствующие: некий болгарин Парашаев, приехав в Мелитополь, отправился в гостиницу Бурцева закусить. Назакусывался до того, что был отправлен в участок для вытрезвления. Протрезвев, он заявил, что у него в гостинице похищены 2270 руб. Началось расследование с целью проверки факта кражи.

Чтобы удовлетворить возрастающий спрос на спиртное в ярмарочные и праздничные дни в городе открывали «временные выставки» (павильоны) по торговле вином.

 Ренсковые погреба

Как и в других городах в Мелитополе была распространена продажа на вынос в погребах русских виноградных вин и ренсковых погребах. Кроме того, владельцы таких погребов могли купить патент на распивочную продажу. Рекламные объявления в «МВ» сохранили нам описание движимого имущества одного из погребов: «…крымское вино в бочках и бутылках, бочонки, чугунная машина для закупорки бутылок и проч.».

Ренсковой погреб (само слово «ренсковой» происходит от рейнских вин. - А. А.) имел право на продажу не только русских, но и иностранных напитков. Самое известное такое заведение принадлежало купцу М. Ш. Альтману. Его дом стоит и поныне на ул. Интеркультурной, в нем сейчас располагается отделение «Ощадбанка». После пожара, уничтожившего значительную часть дома и магазина, Альтман объявил дешевую распродажу. Чего только не было в его погребе и довольно дешево: ром, коньяк, разные ликеры, специальные водки; вина из всех регионов империи; шампанские, игристые вина; бочковые вина от 1 руб 50 коп. до 10 руб. за ведро, бутылочные (с фирмой) от 25 коп. до 2 руб. за бутылку. Правда, Альтмана обвиняли в том, что он не гнушался производством фальсификата - из бочки дешевого молодого вина делал несколько дорогих сортов путем добавления сахара, эссенций и спирта. Заметьте, что дело Альтмана живет и побеждает в нашем городе даже спустя 110 лет!

Еще один «ренсковой погреб, снабженный всевозможными спиртными напитками, русскими и заграничными винами» располагался рядом с гастрономически-бакалейно-кондитерским магазином Якова Борисовича Стамболи в его собственном доме по Александро-Невской улице.

Обеспечивали торговлю спиртным оптовые склады. Для примера можно  назвать склад водки и спирта при винокуренном заводе Хохловкина.

Склад пива Б. И. Гелеловича на ул. Мариинской в доме Черникова (ул. Университетская) поставлял пиво акимовского пивоваренного завода бр. Молеа, пиво и мед в сифонах. Позже он специализировался на С.-Петербургском Калинкинском пиве и воде.

Склад вина располагался в одноэтажном доме, арендованном у головы города И. Я. Жамгоцова, прямо возле нынешнего офиса «МВ» и назывался он, судя по вывеске, видной на старой фотографии, очень символически - «12 бутылок». Читатель наверняка догадался, что 12 бутылок - это как раз вместимость винного ящика. А оптовая торговля осуществлялась именно ящиками.

 Очаги алкоголизма

Самым народным способом пития были казенные винные лавки - точки продажи водки, которые управлялись государственной винной монополией. В 1913 г. в Мелитополе было четыре таких лавки (только крупных!). Как правило, это были полуподвальные помещения, которые делились перегородкой на два отсека: в одном собирались клиенты, в другом - в двух окошках работали так называемые сидельцы. В первом окошке сидела женщина и принимала деньги за водку, игральные карты, гербовую бумагу, а также другие товары, бывшие предметами государственной монополии. Во втором окошечке сидел «дядька» - он должен был отдавать покупателю уже оплаченную водку и утихомиривать буйных покупателей.

По информации краеведа В. В. Сакуна, одна из казенных лавок находилась на ул. Вокзальной (ныне - Сагайдачного) в полуподвальчике, который в советское время также оставался специализированным винно-водочным магазином под неофициальным названием «У дяди Жоры».

В казенных винных лавках продавали два типа водки, которые отличались степенью очистки и ценой: «красненькая», то есть менее очищенная, и «беленькая» - водка высшего сорта. Вторая была дороже в полтора раза и стоила 60 копеек за бутылку. Обычная бутылка содержала 0,6 л, чекушка (ее называли «сороковка») - 0,31 л, шкалик - 0,06 л. Внутри казенной лавки открывать шкалики было нельзя, но никто не запрещал этого делать за порогом лавки. Тут же дежурили торговцы, которые были готовы предложить посетителям «казенок» закуски - вареный картофель, соленые огурцы, квашеную капусту, вяленую рыбу.

Эти лавки были главным очагом распространения алкоголизма. Долгих три года Городская дума Мелитополя хлопотала о закрытии казенных винных лавок. «Находясь на самых бойких улицах при выезде из города у Бердянского моста и ночлежного дома (там где А.-Невская улица упиралась в Ярмарочную площадь - А. А.), лавки эти служат местом скоплением подвод и вечного безобразия». Но начальник губернии ответил, что согласно заключению г. управляющего акцизными сборами, закрытие казенных винных лавок и пивных принесет ущерб как местным, так и окрестным жителям. Кроме того, по заявлению г. местного исправника, в указанных местах постоянно находятся чины полиции.

 Подпольная торговля

Та же беда была и в селах Мелитопольского уезда. В «МВ» писали: «С каждым днем подпольная торговля водкой в Ново-Григоровке возрастает. Без ошибки можно сказать, что каждый десятый двор занимается этим промыслом. Под каждый праздничный день по всему селу идет поголовное пьянство. Пьют не только взрослые, но и подростки от 10 до 15-16-летнего возраста, покупая водку вскладчину. Единственные виновники и распространители этого зла - сидельцы казенных винных лавок, коих в селе два. Подпольные торговцы аккуратно два раза в неделю набирают в казенных лавках по несколько десятков «сороковок» - для удобства подпольной торговли.

В селе В. Серогозы есть пивная лавка, несколько винных и казенная. В указанные часы торгует винная лавка, а все остальное время дня и ночи торгуют бабы в своих домах. Набирают в лавке казенного вина и продают с прибылью 6 коп. за «сороковку» и по 14 коп. за бутылку. В Рубановке подпольная продажа водки все растет. Чуть ли не каждый рубановец занимается этим промыслом. Пьянствуют все: и старики, и распущенная молодежь. На вопрос, почему вы занимаетесь бесчестной торговлей, отвечают: «Да все же заработаем на спички и керосин». За тайную продажу вина местного зажиточного крестьянина Ив. С-ва приговорили к тюремному заключению на шесть месяцев. После этого приговора торговцы немного попритихли, но не прошло и двух недель, как все пошло по-прежнему».

Бороться с этим злом было невозможно, поэтому сельские сходы многих сел Мелитопольского уезда (например, Покровский, Кизиярский, Веселовский) возбуждали ходатайства о закрытии в их селе всех казенных лавок, пивных и винных частных заведений. Но власти редко шли навстречу пожеланиям сходов граждан, памятуя о том, что налоги с продажи спиртного были основным источником поступления средств в государственный бюджет.

Читая этот материал, нужно учитывать, что тогда, как и сейчас, не все мелитопольцы были пьяницами. Многие как раз, наоборот, считали трезвость нормой жизни. Власти Мелитополя тоже были настойчивы в борьбе с ярыми последователями Бахуса и не отступали: некоторые улицы объявляли свободными от каких бы то ни было питейных заведений. Водка продавалась только в государственных (казенных) винных лавках, на некотором расстоянии от церквей и учебных заведений и т. п.

 Борьба с алкоголем шла с переменным успехом, пока не разразилась Первая мировая война: с того времени по всей империи был введен строжайший «сухой закон».

Александр Анатольев