Зарисовки с румынского фронта
Переглядів: 2605
10 квітня 2016 20:20
Рисунки предоставлены автором
Письма Григория Яковлевича Пугачева, военного фельдшера (1882-1958 гг.), участника Первой мировой войны в Мелитопольский краеведческий музей передала его внучка, Лариса Петровна Бачище, учительница-пенсионерка.
Письма не датированы и не имеют адреса отправителя. В одном из них упоминается месторасположение прифронтового лазарета, в котором служил Пугачев - Румыния. Это многое прояснило: Румынский фронт царской армии возник в конце 1916 года в связи с разгромом румынской армии войсками германской коалиции. Новый фронт фактически заменил войска разбитого союзника и прикрыл Бессарабию от австро-германского удара. Зимой-весной 1917 года на фронте установилось временное затишье: солдаты сидели в окопах, а медики лечили раненых в предыдущих боях. Положение в армии и в стране становилось все более тяжелым. Об этом в письмах прямо не говорится, но можно прочитать между строк.
«Кушать трудно, а и нечего»
Григорий Яковлевич - уроженец с. Терпенье (ныне Мелитопольского района). Фельдшером, скорее всего стал уже в армии, потому что в Памятной книге Таврической губернии за 1914 год фельдшером Терпеньевского амбулаторного покоя указывается совсем другое лицо - некий И.П. Барак. В письмах Пугачева нет практически ни слова о войне. Все его помыслы о доме, жене, детях. Уходя на фронт, дома оставил жену Пелагею Васильевну и четверых детей. Самая младшая и любимая - Дарья, Дашурочка - родилась в 1913 г.
.jpg)
Пелагея Васильевна Пугачева
Чтобы доходчивее рассказать о своей жизни на фронте, он просит проиллюстрировать свои письма картинками. Эти образцы солдатского творчества очень нравятся детям, и они ждут их с нетерпением. Как раз в том письме, где упоминается Румыния, он высылает изображение разбитой мельницы, которая раньше молола нюхательный табак, и обращается к дочке: «Дашурочка, ты на меня не обижайся, я тебе посылал картиночки, а что ты не получила, то я не виноват».
На Новый (по всей видимости 1917-й) год Григорий Яковлевич посылает жене поздравительное письмо с небольшим рисунком под названим «День на Рожде[ство]». В этом же письме мы находим объяснение тому, кто является автором данного, а возможно и всех других изображений.
«Дорогая Поличка! Сегодня 1-е Января, то есть новый год, который мы встретили не весьма хорошо. Во-первых, я тебя сердечно приветствую и поздравляю с Новым годом, в котором желаю тебе много счастья и здоровья, а также поздравляю и всех деток, всем желаю всего… Полиичка! Изображение этой картиночки ты разсмотри. Эту картиночку рисовал один солдатик на первый день Рождества. Около кровати на скамеечке я сижу и пишу письмо, а около плиты сидит один солдатик. На плите стоит несколько котелков солдатских, в которых греется чай, около плиты под настенкою висит наше белье, которое было постирано перед Рождеством. Дорогая Поличка! Почему же ты не отвечаешь на мои письма, я ожидаю, я ожидаю, а их все нет, ты хотя понемногу, но пиши.
Я письма никому не писал и писать не буду, почему то нет охоты писать. Буду писать, но только одной тебе, больше никому. За деньги, которые я занял у Никифора И. Симоненка 15 руб. и писал тебе, чтобы ты отослала его жене в Евпаторию, там же и был написан адрес его. Так вот, Поличка. Если отослала, то припиши мне в письме, я буду знать, а то я все время безпокоюсь. Без денег Поличка очень плохо, даже не возможно жить. В Лазарете большая перемена не то, что было раньше, всё переменилось, все стало как-то много хуже. Жалование я ещё не получал, не знаю, когда и получу. Кроме тех денег, что я узял у Симоненки, так ещё занял шесть рублей. Ну, эти я может сам отдам, если разбогатею. Поличка! Целую тебя крепко, целую всех деток, но Дашурочку дольше всех. Дети! Прошу Вас, слушайте свою мамочку, не балуйтесь, занимайтесь хорошенько, не забывайте, что Вашему папаше живётся плохо, кушать трудно, да и нечего. Поличка, пиши. Я буду рад видеть от тебя письмецо».
«Ты не должна теперь губы дуть»
На Пасху любящий отец изготавливает открытку из плотной бумаги для любимой дочери. В центре рисунка, украшающего открытку, изображена подкова - на счастье.
«Христос Воскресе! Дорогая Дашурочка! Поздравляю тебя с наступающим праздником светлаго Христового Воскресения. От души желаю тебе встретить и провести оный в добром здравии. Дашурочка! Только не обижайся на своего папашу, что я тебе не пишу письма, я уже пишу тебе второе письмецо, со временем напишу ещё. Дашурочка! В твоем письме я поздравляю с праздником Маму, Сеню, Ваню. Всем желаю встретить и провести в добром здравии. Милая Дашурочка! Я твой папаша сильно соскучился о тебе. Не знаю, ты теперь, наверное, красавица, хорошенькая девочка. Дашурочка! Только слушай дорогую свою мамочку, которая тебя жалеет, не гуляй там, где не велит тебе твоя мама, всегда слушай и спрашивай. Дашурочка, не забывай и своего Папашу, который всегда заботился о всех Вас, и в настоящее время я тоже забочусь о Вас. Дашурочка! Попроси маму, пусть мама вышлет мне небольшую посылочку, табачку лёгенького, бумажки и фуражку, а то здесь очень жарко. Ну, Дашурочка, пока, всего хорошего. Будь здорова. Храни Вас Бог… Попроси маму, пусть купит небольшой, но густой гребешок для меня».
И еще одно письмо к дочери на обратной стороне акварели:
«Дашурочка! Я много тебе писал писем, теперь ты не должна на меня обидеться. Кроме того, я поздравляю Вас всех с праздником. Я думаю, ты не должна теперь губы дуть. В этом домике находились всю зиму и теперь здесь нас помещается семь фельдшеров. Дашурочка, скажи маме, пусть тебе сошьёт хорошее платье».
Как видим, акварель отображает реалии того времени: войсковые лазареты размещались либо в палатках, либо в приспособленных помещениях. Персонал жил на частных квартирах.
После войны
Румынский фронт просуществовал всего лишь чуть более года и развалился под давлением внутренних и внешних обстоятельств. Оставшиеся без оружия и продовольствия солдаты были вынуждены в лютый мороз пешком возвращаться в родные места, уже охваченные гражданской войной. В начале 20-х годов семья переехала в с. Надию, образованное на землях, отобранных у зажиточных немцев-меннонитов (сейчас часть с. Привольного Проминевского сельсовета). Жили, считай, на хуторе, поэтому считались зажиточными. Однажды, во время коллективизации к ним пришел знакомый и сказал: «Вас внесли в списки на раскулачивание. - За что? - У вас есть лошадь». Правда, лошадка вскоре издохла, и проблема разрешилась сама собой. Спасаясь то ли от голода, то ли от «счастливой» колхозной жизни семья перебралась в Мариуполь, а оттуда, уже перед самой войной в Мелитополь. Здесь Пугачевы купили маленький домик в Балковском переулке, который и стал для них постоянным семейным гнездом.
Александр Чухраенко, сотрудник МКМ
Письма не датированы и не имеют адреса отправителя. В одном из них упоминается месторасположение прифронтового лазарета, в котором служил Пугачев - Румыния. Это многое прояснило: Румынский фронт царской армии возник в конце 1916 года в связи с разгромом румынской армии войсками германской коалиции. Новый фронт фактически заменил войска разбитого союзника и прикрыл Бессарабию от австро-германского удара. Зимой-весной 1917 года на фронте установилось временное затишье: солдаты сидели в окопах, а медики лечили раненых в предыдущих боях. Положение в армии и в стране становилось все более тяжелым. Об этом в письмах прямо не говорится, но можно прочитать между строк.
«Кушать трудно, а и нечего»
Григорий Яковлевич - уроженец с. Терпенье (ныне Мелитопольского района). Фельдшером, скорее всего стал уже в армии, потому что в Памятной книге Таврической губернии за 1914 год фельдшером Терпеньевского амбулаторного покоя указывается совсем другое лицо - некий И.П. Барак. В письмах Пугачева нет практически ни слова о войне. Все его помыслы о доме, жене, детях. Уходя на фронт, дома оставил жену Пелагею Васильевну и четверых детей. Самая младшая и любимая - Дарья, Дашурочка - родилась в 1913 г.
Пелагея Васильевна Пугачева
Чтобы доходчивее рассказать о своей жизни на фронте, он просит проиллюстрировать свои письма картинками. Эти образцы солдатского творчества очень нравятся детям, и они ждут их с нетерпением. Как раз в том письме, где упоминается Румыния, он высылает изображение разбитой мельницы, которая раньше молола нюхательный табак, и обращается к дочке: «Дашурочка, ты на меня не обижайся, я тебе посылал картиночки, а что ты не получила, то я не виноват».
На Новый (по всей видимости 1917-й) год Григорий Яковлевич посылает жене поздравительное письмо с небольшим рисунком под названим «День на Рожде[ство]». В этом же письме мы находим объяснение тому, кто является автором данного, а возможно и всех других изображений.
«Дорогая Поличка! Сегодня 1-е Января, то есть новый год, который мы встретили не весьма хорошо. Во-первых, я тебя сердечно приветствую и поздравляю с Новым годом, в котором желаю тебе много счастья и здоровья, а также поздравляю и всех деток, всем желаю всего… Полиичка! Изображение этой картиночки ты разсмотри. Эту картиночку рисовал один солдатик на первый день Рождества. Около кровати на скамеечке я сижу и пишу письмо, а около плиты сидит один солдатик. На плите стоит несколько котелков солдатских, в которых греется чай, около плиты под настенкою висит наше белье, которое было постирано перед Рождеством. Дорогая Поличка! Почему же ты не отвечаешь на мои письма, я ожидаю, я ожидаю, а их все нет, ты хотя понемногу, но пиши.
Я письма никому не писал и писать не буду, почему то нет охоты писать. Буду писать, но только одной тебе, больше никому. За деньги, которые я занял у Никифора И. Симоненка 15 руб. и писал тебе, чтобы ты отослала его жене в Евпаторию, там же и был написан адрес его. Так вот, Поличка. Если отослала, то припиши мне в письме, я буду знать, а то я все время безпокоюсь. Без денег Поличка очень плохо, даже не возможно жить. В Лазарете большая перемена не то, что было раньше, всё переменилось, все стало как-то много хуже. Жалование я ещё не получал, не знаю, когда и получу. Кроме тех денег, что я узял у Симоненки, так ещё занял шесть рублей. Ну, эти я может сам отдам, если разбогатею. Поличка! Целую тебя крепко, целую всех деток, но Дашурочку дольше всех. Дети! Прошу Вас, слушайте свою мамочку, не балуйтесь, занимайтесь хорошенько, не забывайте, что Вашему папаше живётся плохо, кушать трудно, да и нечего. Поличка, пиши. Я буду рад видеть от тебя письмецо».
«Ты не должна теперь губы дуть»
На Пасху любящий отец изготавливает открытку из плотной бумаги для любимой дочери. В центре рисунка, украшающего открытку, изображена подкова - на счастье.
«Христос Воскресе! Дорогая Дашурочка! Поздравляю тебя с наступающим праздником светлаго Христового Воскресения. От души желаю тебе встретить и провести оный в добром здравии. Дашурочка! Только не обижайся на своего папашу, что я тебе не пишу письма, я уже пишу тебе второе письмецо, со временем напишу ещё. Дашурочка! В твоем письме я поздравляю с праздником Маму, Сеню, Ваню. Всем желаю встретить и провести в добром здравии. Милая Дашурочка! Я твой папаша сильно соскучился о тебе. Не знаю, ты теперь, наверное, красавица, хорошенькая девочка. Дашурочка! Только слушай дорогую свою мамочку, которая тебя жалеет, не гуляй там, где не велит тебе твоя мама, всегда слушай и спрашивай. Дашурочка, не забывай и своего Папашу, который всегда заботился о всех Вас, и в настоящее время я тоже забочусь о Вас. Дашурочка! Попроси маму, пусть мама вышлет мне небольшую посылочку, табачку лёгенького, бумажки и фуражку, а то здесь очень жарко. Ну, Дашурочка, пока, всего хорошего. Будь здорова. Храни Вас Бог… Попроси маму, пусть купит небольшой, но густой гребешок для меня».
И еще одно письмо к дочери на обратной стороне акварели:
«Дашурочка! Я много тебе писал писем, теперь ты не должна на меня обидеться. Кроме того, я поздравляю Вас всех с праздником. Я думаю, ты не должна теперь губы дуть. В этом домике находились всю зиму и теперь здесь нас помещается семь фельдшеров. Дашурочка, скажи маме, пусть тебе сошьёт хорошее платье».
Как видим, акварель отображает реалии того времени: войсковые лазареты размещались либо в палатках, либо в приспособленных помещениях. Персонал жил на частных квартирах.
После войны
Румынский фронт просуществовал всего лишь чуть более года и развалился под давлением внутренних и внешних обстоятельств. Оставшиеся без оружия и продовольствия солдаты были вынуждены в лютый мороз пешком возвращаться в родные места, уже охваченные гражданской войной. В начале 20-х годов семья переехала в с. Надию, образованное на землях, отобранных у зажиточных немцев-меннонитов (сейчас часть с. Привольного Проминевского сельсовета). Жили, считай, на хуторе, поэтому считались зажиточными. Однажды, во время коллективизации к ним пришел знакомый и сказал: «Вас внесли в списки на раскулачивание. - За что? - У вас есть лошадь». Правда, лошадка вскоре издохла, и проблема разрешилась сама собой. Спасаясь то ли от голода, то ли от «счастливой» колхозной жизни семья перебралась в Мариуполь, а оттуда, уже перед самой войной в Мелитополь. Здесь Пугачевы купили маленький домик в Балковском переулке, который и стал для них постоянным семейным гнездом.
Александр Чухраенко, сотрудник МКМ
Схожі новини: